Через двенадцать лет к кордону подойдет темноволосый парень с рюкзаком. Он постоит немного возле единственной еще не рухнувшей стены, присядет на корточки, задумчиво потрогает кусок штукатурки, влипший в посеревшую от дождей дранку. Потом встанет, окинет округу долгим взглядом, сожмет губы, развернется и быстро зашагает назад, не оглядываясь.
Но за пять лет до этого он напишет:
В лесу, где вечерняя птица
Звезду задевает крылом,
Свой век коротала криница
С влюбленным в нее журавлем.
И, к ней не пускаемый грузом,
Стонал он, бедняжка, и сох,
Похож, недвижимый и грустный,
На стрелки стоящих часов.
Но счастье — такая уж штука:
Хоть чуть — да у каждого есть.
Под россыпь подковного стука
Лесник наезжал в этот лес.
Бидарку оставив поодаль,
С собою ведерко он брал,
И в светлую-светлую воду
Криницу журавль целовал.
И жизнь не напрасной казалась,
И не было места беде,
И солнце ромашкой качалось
На светлой, как небо, воде.
