Егор увидел, что в процессии произошло какое-то движение. Вперед вышла женщина с гармошкой, и под ее аккорды все громко запели:
— Орайда, райда, орайда, райда!
— Что это значит? — спросил Егор.
— Это значит, что нам пора! Приветственная песня невесте! — ответил Темир. Он воткнул передачу и снялся с ручника. На выжатом сцеплении уазик потихоньку пополз вниз под горку.
На крыльце появилась невеста в красиво расшитом костюме с плотным, жестким корсетом. Голова ее была полностью покрыта платком, закрывавшим лицо. Ее вели под руки, справа — младший брат жениха в белой папахе, а слева — подружка. Как уже потом узнал Егор, та самая, что прислала письмо.
Темир резко отпустил сцепление и дал газу. Мотор мог бы заглохнуть, но этого не случилось, так как машина уже катилась. Уазик рванулся вперед, и Темир направил его прямо на шикарный ковер. Замызганная машина въехала туда на тормозах, юзом, с остановившимися колесами, смяв и вдавив в грязь шелковистое полотно с тонким узором.
Темир распахнул водительскую дверцу и громко крикнул:
— Зухра!
Было видно, как встрепенулась невеста. Услышав свое имя, произнесенное голосом любимого, она импульсивно, нечаянно, сотворила неслыханное — отбросила с головы платок! И на какой-то момент все вокруг будто замерло, застыло в беззвучном медленном кружении: гости, хозяева, Темир, стоящий на подножке уазика с раскрытой дверцей, и Зухра с отброшенным, летящим по воздуху платком, ослепленная светом яркого дня, растерянная и не знающая, что делать дальше. Влюбленные смотрели в глаза друг другу, не видя никого вокруг.
Первой опомнилась подружка.
— Что ты стоишь? Беги! — крикнула она и подтолкнула Зухру в спину.
Невеста сделала несколько неловких шагов и, наверное бы, упала в грязь, если бы не была подхвачена Егором, выпрыгнувшим из второй дверцы уазика. Бесцеремонно затолкав Зухру на заднее сиденье, он вскочил туда следом, захлопнул за собой дверцу и крикнул Темиру:
— Гони!
Последнее, что увидел Егор и что, как кинокадр, крупным планом во весь экран впечаталось в его память, это мелькнувшие в стекле закрытой дверцы яркие растерянные мальчишечьи глаза под кудрявой белой папахой.
