К месту сбора — главному парку в областном центре — Егора на своих «жигулях» доставил лично директор его школы. Конечно, такая честь была оказана «за компанию» — вместе с Егором в лагерь ехала единственная дочка директора, которая училась в параллельном 9 «А».
Нину Егор увидел через полчаса, когда уже познакомился со своим пионервожатым и несколькими ребятами из их отряда. Подойти к ней сразу мальчишка постеснялся: Нина вышла из белой «Волги» в сопровождении родителей. Отец в светло-сером костюме и темно-красном галстуке выглядел очень внушительно — Нина писала, что он руководит каким-то строительным трестом. Водитель открыл багажник, доставая дорожную сумку, а полная, дорого и ярко одетая мама давала дочке последние напутствия. Нина, совсем взрослая и еще более красивая, чем прежде, слушала вполуха, высматривая лица в толпе отъезжающих. Увидев Егора, она помахала ему:
— Егор! Мамочка, ты помнишь Егора? Он победил тогда на конкурсе поэтов!
— Так вот почему ты просилась именно в этот лагерь!
— Ну, ладно, мамочка, я побежала! Папа, пока!
Чмокнув родителей и подхватив сумку, девушка подошла к Егору.
— Как ты вырос!
Егор действительно пошел ста́тью в деда Семена и за последние пару лет сильно вытянулся, оставаясь тощим и поджарым. Он во все глаза смотрел на повзрослевшую Нину и сумел в ответ только выдавить:
— А ты — вообще!
— Что — вообще?
— Красивая. Настоящая женщина.
Нина рассмеялась, показывая крепкие здоровые зубы:
— Ты научился говорить комплименты!
— Да нет, я просто…
— Что?
— Я просто даже не ожидал, что ты такая!
— Ладно, пойдем меня регистрировать.
Егор проснулся рано утром. Плацкартный вагон покачивался под перестук колес. За окном в рассветном сумраке серело море. Еще никогда Егор не видел, чтобы горизонт был весь из воды. Мальчишка невольно посмотрел влево и вправо, насколько позволял обзор. Ровная линия горизонта не нарушалась ни одним, даже крохотным, островком. Серая масса, подернутая легкой рябью, широко и спокойно лежала под таким же серым бескрайним небом.
Но уже через секунду про море он забыл, потому что, высунувшись за край полки, увидел спящую внизу Нину. Егор замер.
Когда мужчина смотрит на женщину и не может оторвать глаз, это не просто разглядывание и даже не просто влюбленность. Это, если хотите, залог его счастья. Каждый молодой человек, прежде чем сделать девушке предложение, должен честно ответить себе на вопрос: живет ли в нем это желание — смотреть на избранницу бесконечно, любоваться каждой ее черточкой, каждой линией, каждым изгибом, каждым бликом света на ее волосах? Если да — то пускай даже она воспользуется его любовью, изведет его капризами и сделает подкаблучником и рогоносцем — все равно он будет счастлив с этой женщиной и никогда не пожалеет, что связал с ней жизнь. А если такого желания нет — какими бы соображениями он ни руководствовался, какими бы достоинствами ни обладала его избранница — счастья с этой женщиной ему не испытать.
Лагерная жизнь захватила их и понесла, как карусель. Расселение по домикам, первая линейка, первое купание в море, медленные танцы под музыку местного вокально-инструментального ансамбля: девушки клали руки ребятам на плечи, а те брали партнерш ладонями за талии, с волнением нащупывая под легкой кофточкой гибкое тело. «Свет маяка над волною, южных ночей забытье, самое синее в мире Черное море мое!»
