С наступлением тепла на базе закипела жизнь. Территория, безлюдная зимой, теперь заполнилась людьми очень разных возрастов, но все, как один – в спортивных костюмах. Водохранилище запестрело парусами. По всему лесу из репродукторов разносилось:
— Яхты класса «Оптимист», займите стартовую позицию!
Егор уже знал, что «Оптимист» — это самый начальный класс, маленькие такие лодочки с тупым носиком и небольшим парусом.
А потом заехала сборная СССР по яхтенному спорту в рамках подготовки к Олимпиаде, которая, кстати, была уже на носу! Тут и кухню-столовую расконсервировали, поварих привезли. Питание было по олимпийскому меню, с множеством импортных продуктов, каких наш народ отродясь не видывал.
Егор с любопытством осматривал приехавшую на специальном прицепе какую-то шикарную яхту – всю из красного дерева. Члены команды сами, своими руками что-то подкрашивали и доделывали. Через пару недель они все снялись в Таллин – олимпийская регата проводилась там.
На базе была сауна. По тем временам – шикарная. С хорошим помывочным отделением и большим предбанником, где стоял массивный дубовый стол в стиле «кантри» и такие же массивные лавки. Сухая парилка, обшитая липовой доской, быстро разогревалась электрическими тэнами до ста двадцати градусов и выше. Шеф говорил, что, вроде бы, в свое время строительство сауны курировал космонавт Титов, но, если это и правда, то с тех пор, видимо, много воды утекло. Никаких космонавтов тут не бывало.
Зато из столицы вечерами регулярно приезжали гости, как правило, на черных «Волгах» с машинами сопровождения. Кто это был, Егор не знал, но повеселиться они умели. Однажды еще в феврале, когда он сидел один в своем домике над составлением очередной карты фронтов, в окно ударился снежок и снаружи донесся женский смех. Потушив свет, Егор разглядел в лунном свете двух совершенно нагих девушек, которые катались в сугробах и играли в снежки. Было видно, как от белых, словно светящихся, тел шел пар. Смеясь, они побежали в сторону сауны. Вздохнув, Егор снова включил настольную лампу и склонился над картой.
Когда гостей не было, он тоже мог воспользоваться сауной, предупредив администрацию за пару часов, чтобы включили тэны. Было очень здорово разогреться до одури, а потом выскочить на мороз, пробежать по дощатому мостику и прыгнуть в студеную полынью. Однажды в раздевалке он подобрал на полу значок депутата Московского городского совета. Егор отнес его на проходную.
— О! Ты откуда взялся? – уставились они на Егора осоловелыми глазами. — Кто такой?
— Живу я здесь. Экспедиция у нас.
— А, экспедиция! Это дело другого рода! – такое объяснение, судя по всему, мужиков вполне устроило.
— Видимо, вышла какая-то накладка, — извинился Егор. — Вы не обращайте внимания, я сейчас оденусь и уйду,
— Куда? – властно сказал один из гостей. – Никуда ты не пойдешь! Садись и выпей с нами.
Стол был уже уставлен бутылками и снедью. Егор не стал отказываться. «Дают – бери, бьют – беги», — любил в свое время приговаривать Глеб Родионович.
— Как зовут? — спросил гость, подавая стакан с водкой.
— Егор.
— Хорошее имя. Это – Пал Тимофеич, а я – Сан Саныч. Давай, за знакомство!
Они выпили.
— Так, экспедиция, говоришь? Это – что? Ученые что ли? – спросил Сан Саныч, снова наполняя стаканы.
— Да.
— Тогда давай — за науку!
Они еще раз выпили, и Сан Саныч подступил к главному:
— Скажи, ну, а девки у вас в экспедиции есть?
— Нет.
— Вот, ядрёна вошь! Так я и знал! Тимофеич! Что я тебе говорил? Надо было по пути брать! Приехали, как два мудазвона – в баню и без девок!
Пал Тимофеич скривился:
— На хрен они тебе нужны?
— На него, конечно! А куда же еще? – рассмеялся Сан Саныч. – Заведующий, знаешь, как по этому поводу выразился? Однажды, когда они собирались на охоту в Завидово, народ заспорил: брать с собой баб или не брать. Ну, там, кто-то говорил: «Брать!», кто-то, как ты: «На хер они нужны!». А Заведующий, выходя, так остановился, оглянулся и изрек: «Женщины – нужны. Даже, если сейчас они не нужны, потом будете искать. Поэтому лучше взять сразу».
Егору ничего не говорили слова «Заведующий» и «Завидово», но манера, в которой Сан Саныч озвучил последнюю фразу, показалась поразительно знакомой – замедленная неразборчивая речь с характерными причмокиваниями. Егор терялся в догадках: с кем свел его случай? По некоторым высказываниям он понял, что гости – люди военные, во всяком случае, при погонах. Сан Саныч обмолвился:
— Моя-то Светка, слышь, говорит: «Я в ваших звездах вот этих вообще не разбираюсь! Мне – что генерал, что лейтенант – все одно!» А я думаю: «Ага, разыгрывай из себя дурочку!»
— Что-что, а это они, суки, четко секут! Моя тоже комедию ломает, мол, деньги для нее – не главное, была бы любовь!
— Бэшки — одно слово! Егор, наливай!
Речь, судя по всему, шла не о женах, а о молодых любовницах.
— Знаешь, как две бабы разговаривают. Одна: «Где это ты так колготки порвала?» А та: «Да, блин, за танк зацепилась!» «За какой танк?» «Да, на погоне!»
— Кстати, слышал, какая хохма у Васьки приключилась?
